Мейе в «Сравнительный метод в историческом языкознании» пишет: 2 языка являются родственными, когда они оба являются результатом 2х эволюций 1го и того же языка, бывшего в употреблении раньше. Так сходны итальянский и испанский – от латинского языка.
Совокупность родственных языков – языковая семья. Французский и новоперсидский родственны, потому что принадлежат к индоевропейской семье языков. Языковое родство является понятием лингвистическим, а не этническим. Оно не всегда определяется географической близостью. Венгерский язык, например, находится в окружении неродственных ему языков.
Языки внутри языковой семьи связаны общностью происхождения и исторического развития. Общность происхождения проявляется в едином источнике родственных языков. Так, романские языки возникли из латинского языка, русский, украинский и белорусский сформировались из древнерусского языка, а все славянские языки восходят к общеславянскому, или праславянскому языку. К числу индоевропейских языков, таким образом, мы относим всякий язык, который представляет собой форму указанного наречия (праязыка) и продолжает его в непрерывной преемственности.
Чтобы установить принадл языка к инд-евр необходимо:
1). Обнаружить в нем особ-ти, свойственные инд-евр яз., такие, которые были бы необъяснимы, если бы не было форм инд-евр.
2). Объяснить, каким образом строй рассматриваемого языка соотносится с тем строем, что был у инд-евр яз.
Доказательны совпадения отдельных грамматических форм в то время как совпадения в лексике практически не имеют доказательной силы!!! Из того, что в финском много индоевр слов нельзя делать вывод, что он – индоевропейский.
Языковое родство может быть непосредственным и опосредованным. Прямое родство проявляется между языками, входящими в состав одной группы. Например, такой тип родства обнаруживается между всеми славянскими языками, и особенно между восточнославянскими – русским, белорусским и украинским. Отношение между славянскими и романскими, германскими и др. группами индоевропейских языков представляют другой тип языкового родства – опосредованный. При прямом типе родства в языках наблюдается легко обнаруживаемая общность. Например, лексика славянских языков демонстрирует их непосредственную близость: вода – русск.яз., вода – болг. яз., woda – польск. яз. Если сравнить родство таких языков, как славянские и германские, то такого явного сходства мы не обнаружим.
При сравнении мы должны учитывать, что не всегда большое сходство словаря может считаться доказательством родства языков, поскольку в него входят как исконные, так и заимствованные слова. Так, в японском языке 70% слов китайского происхождения. В связи с этим обычно сравниваются не все слова, а те, которые составляют наиболее древний словарный фонд. Это такие группы слов, как имена божеств, термины родства, названия частей тела, названия элементарных действий, местоимения, простые числительные и др.
Кроме общности лексического состава, при установлении родства языков достоверные материалы дают грамматика и фонетика. В индоевропейском языкознании и в тюркологии первым доказательством родства языков внутри семей было установление сходства аффиксов. Например, в словах латинского, литовского и готского языков наблюдается материальное сходство в аффиксе, имеющем одинаковое значение «субъекта»:
Lupus - лат.
Vilkas - лит.
Wulfs - гот.
Это материальное сходство не может быть случайным, поскольку грамматика принадлежит к наиболее закрытым, устойчивым сферам. Грамматические элементы (окончания, суффиксы), грамматические категории не могут заимствоваться, за исключением тех случаев, когда аффиксы, имеющие словообразовательное значение, заимствуются вместе со словами. Исключает возможность случайного совпадения!
Наличие в языке именительного падежа с суффиксом s – язык индоевропейский!
Проблема праязыка, почему нельзя установить праязык.
Все, что у нас есть – это соответствия между засвидетельствованными языками. Они предполагают перед собой общность, но не дают о ней представления. Мы можем только строить гипотезы. Их проверить нельзя. Путем сравнения нельзя восстановить исчезнувший язык. Сравнение романских не дает никакого представления о латыни 4 в. н.э. Сравнение индоевр. тоже ничего не даст.
- Сравнение грамматики индоевр. языков не бросает света на 1 ступень языка.
- Объяснить исторически какую-нибудь форму можно только другой, более древней, а их нет, значит нет и предст-я об индоевр. языке.
Пытался реконструировать праязык Август Шлейхер (родословное древо, басня на индоевр. языке) Реконструировал вокализм по образу санскритского, а консонантизм по образу греческого (потом оказалось, что лучше наоборот)
Франц Бопп считал, что санскрит – праязык, исследовал спряжение глаголов в санскрите, греч, лат, готском, сопоставил не только корни, но и флексии, что особенно важно!
Принципы сравнительно-исторического языкознания.
Часто только в историческом аспекте можно доказать родство. Историческое рассмотрение предполагает определенную динамику. Цель – составление генеалогической классификации. Посвящено родству языков, которое понимается историко-генетически (как форма происхождения от общего праяз). Занимается установлением степени родства между языками( постр-м генеалогической классиф-ции), реконструкцией праяз, иссл. диахронических процессов в системе языков, их групп, семей. Открытие санскрита в 19 веке – древнего литературного языка индийцев. По Мейе компаративистика нужна только для того, чтобы описать соответствия в уже существующих языках. Санскрит явился связующим звеном на фоне которого родство европейских языков (греч. и лат.) стало очевидно.
Расмус Раск считал сам. древним исландский язык (в каждом окончании мы можем проследить и греч и лат)
Ф. Бопп – Сопоставительная система спряжений.
Я. Гримм. Вносит идею историзма. Наш язык – это наша история. Публикует Песнь о Ниб, древние сказ-я, пишет грам нем яз в 4 томах – историческая грамматика на фоне разв-я нем диалектов.
Формулирует закон 1го передв-я согл.
- пра-и.е. *p → прагерм. *ɸ (позднее, по-видимому, уже в отдельных германских языках перешёл в *f, однако в реконструкции прагерманских праформ традиционно вместо *ɸ пишется *f)[9]
- пра-и.е. *t → прагерм. *þ (θ)
- пра-и.е. *k → прагерм. *x (часто записывается как χ) → *h
- пра-и.е. *kʷ → прагерм. *xʷ (часто записывается как χʷ) → *hʷ
С тех пор формулировка фонетических законов стала 1й из главн. задач компаративистики, что неудив, тк родство языков было уже доказано Боппом и надо было теперь открыть законы изменения синтаксиса, грамматики, морфологии и тд – возм-ть реконструировать недошедшие до нас формы.
Шлейхер – дерево (дивиргентное происхожд-е родств яз) Реконструировал праязык. Подвел итог компар за 50 лет – компендиум. Хотел восст язык, на кот говорили балты и славяне, сблизить слав и литов языки.
Младограмматики – ученики Шлейхера. Отрицали возм-ть созд-я теории. Проводили морфолог иссл-я, как бы выглядел например номинатив в разн яз, 5 томов, но без вывода. Открыли множ-во звуковых законов.
В индоевр. языках – переход заднеязыч, задненеб в свистящие и шипящие (палатализации) Эти языки - сатэм. Языки кентум – романские, где сохранилось к.
к
г ---- перед и, е перешли в ч, ж, ш
х
потом ч перешло в ц (руце), а х в з (бозе)
Принципы СРИЯ:
Если нельзя реконструировать язык-основу полностью, то можно добиться реконструкции его грамматического и фонетического строя и в какой-то мере основного фонда его лексики.
1) Родственная общность языков вытекает из того, что такие языки происходят от одного языка-основы (или группового праязыка) путем его распадения благодаря дроблению коллектива-носителя. Однако это длительный и противоречивый процесс, а не следствие «расщепления ветви надвое» данного языка, как мыслил А. Шлейхер. Тем самым исследование исторического развития данного языка или группы данных языков возможно только на фоне исторической судьбы того населения, которое являлось носителем данного языка или диалекта.
2) Язык-основа не только «совокупность... соответствий» (Мейе), а реальный, исторически существовавший язык, который полностью восстановить нельзя, но основные данные его фонетики, грамматики и лексики (в наименьшей мере) восстановить можно, что блестяще подтвердилось по данным хеттского языка применительно к алгебраической реконструкции Ф. де Соссюра; за совокупностью же соответствий следует сохранить положение реконструктивной модели.
3) Что и как можно и должно сравнивать при сравнительно-историческом изучении языков?
а) Надо сравнивать слова, но не только слова и не всякие слова, и не по их случайным созвучиям.
«Совпадение» слов в разных языках при том же или подобном звучании и значении ничего доказать не может, так как, во-первых, это может быть следствием заимствования (например, наличие слова фабрика в виде fabrique, Fabrik, fabriq, фабрик, fabrika и т. п. в самых разных языках) или результатом случайного совпадения: «так, по-английски и по-новоперсидски то же сочетание артикуляций bad означает «дурной», и тем не менее персидское слово ничего не имеет общего с английским: это чистая «игра природы». «Совокупное рассмотрение английской лексики и новоперсидской лексики показывает, что из этого факта никакие выводы сделать нельзя»
б) Можно и должно брать слова сравниваемых языков, но только те, которые исторически могут относиться к эпохе «языка-основы». Так как существование языка-основы следует предполагать в общинно-родовом строе, то ясно, что искусственно созданное слово эпохи капитализма фабрика для этого не годится. Какие же слова годятся для такого сравнения? Прежде всего имена родства, эти слова в ту отдаленную эпоху были наиболее важными для определения структуры общества, часть из них сохранилась и до наших дней как элементы основного словарного фонда родственных языков (мать, брат, сестра), часть уже «вышла в тираж», т. е. перешла в пассивный словарь (деверь, сноха, ятры), но для сравнительного анализа годятся и те, и другие слова; например, ятры, или ятровь, – «жена деверя» – слово, имеющее параллели в старославянском, в сербском, словенском, чешском и польском, где jetrew и более раннее jetry показывают носовую гласную, что связывает этот корень со словами утроба, нутро, внутр-[енности], с французским entrailles и т. п.
Для сравнения подходят также числительные (до десяти), некоторые исконные местоимения, слова, обозначающие части тела, и далее названия некоторых животных, растений, орудий, но здесь могут быть существенные расхождения между языками, так как при переселениях и общении с другими народами одни слова могли теряться, другие – заменяться чужими (например, лошадь вместо конь), третьи – просто заимствоваться.
4) Одних «совпадений» корней слов или даже слов для выяснения родства языков недостаточно; как уже в XVIII в. писал В. Джонз, необходимы «совпадения» и в грамматическом оформлении слов. Речь идет именно о грамматическом оформлении, а не о наличии в языках тех же или подобных грамматических категорий. Так, категория глагольного вида ярко выражена в языках славянских и в некоторых языках Африки; однако выражается это материально (в смысле грамматических способов и звукового оформления) совершенно по-разному. Поэтому на основании данного «совпадения» между данными языками речи о родстве быть не может.
Но если те же грамматические значения выражаются в языках тем же способом и в соответствующем звуковом оформле нии, то это свидетельствует более чем что-либо о родстве данных языков.
5) При сравнении языков очень важную роль играет звуковое оформление сравниваемого. Без сравнительной фонетики не может быть сравнительного языковедения. Как уже было выше указано, полное звуковое совпадение форм слов разных языков ничего показать и доказать не может. Наоборот, частичное совпадение звуков и частичное расхождение, при условии регулярных звуковых соответствий, может быть самым надежным критерием родства языков. При сопоставлении латинской формы ferunt и русской берут на первый взгляд трудно обнаружить общее. Но если мы убедимся, что начальному славянскому б в латинском регулярно соответствует f (брат – frater, боб – faba, берут –ferunt и т. п.), то звуковое соответствие начального латинского f славянскому б делается ясным. Что касается флексий, то выше уже было указано соответствие русского у перед согласной старославянскому и древнерусскому ж (т. е. носовому о) при наличии в других индоевропейских языках сочетаний гласный + носовая согласная + согласная (или в конце слова), так как подобные сочетания в этих языках не давали носовых гласных, а сохранялись в виде -unt, -ont(i), -and и т. п.
Установление регулярных «звуковых соответствий» – одно из первых правил сравнительно-исторической методики изучения родственных языков.
6) Как же осуществляется реконструкция архетипа, или праформы, при сравнительно-историческом анализе языков?
Для этого необходимо:
а) Сопоставлять и корневые, и аффиксальные элементы слов.
б) Сопоставлять данные письменных памятников мертвых языков с данными живых языков и диалектов (завет А. X. Востокова).
в) Производить сравнение по методу «расширяющихся кругов», т. е. идя от сопоставления ближайше родственных языков к родству групп и семей (например, русский сопоставлять с украинским, восточнославянские языки – с другими группами славянских, славянские – с балтийскими, балто-славянские – с иными индоевропейскими (завет Р. Раска).
9) При сравнительно-историческом исследовании языков надо особо выделять заимствования. С одной стороны, они ничего сравнительного не дают (см. выше о слове фабрика); с другой –заимствования, оставаясь в неизменном фонетическом оформлении в заимствовавшем языке, могут сохранять архетип или вообще более древний облик данных корней и слов, так как в заимствовавшем языке не происходило тех фонетических изменений, которые характерны для языка, из которого произошло заимствование.
Результаты почти двухсотлетних исследований языков методом сравнительно-исторического языкознания подытоживаются в схеме генеалогической классификации языков.
