Каждое грамматическое явление всегда имеет две стороны: внутреннюю, грамматическое значение (то, что выражено) и внешнюю, грамматический способ (то, чем выражено). Грамматический способ – это материальное выражение грамматических значений, как реляционных, так и деривационных. В конечном счете все грамматические различия морфем, показывающие изменения падежей, чисел, лиц, времен и т.п., выражаются фонематическими различиями. В роли грамматического способа выступают также особые служебные слова, нужные как для выражения отношений между членами предложений, так и между предложениями. Таким образом, грамматические значения выражаются не непосредственно фонемами, а известными техническими комбинациями из фонетического материала.
Грамматических способов, используемых в языках, ограниченное количество, это: аффиксация, внутренняя флексия, повторы, сложения, служебные слова, порядок слов, ударение, интонация и супплетивизм. Одни языки (как русский, английский) используют все возможные грамматические способы, другие (как китайский, французский) – только некоторые.
Способ аффиксации состоит в присоединении к корням (или основам) аффиксов. Аффиксы – это морфемы с грамматическим значением. Аффиксы не существуют в языках вне слов, они сопровождают корень, служа для словообразования и словоизменения.
По положению относительно корня аффиксы можно разделить на префиксы, стоящие перед корнем, и постфиксы, стоящие после корня. Есть языки, которые не употребляют префиксов, а всю грамматику выражают постфиксами (киргизский); другие языки предпочитают префиксацию и не употребляют постфиксов (суахили). Индоевропейские языки употребляют и то, и другое, с явным перевесом в сторону постфиксов. Группу постфиксов можно разделить на суффиксы и флексии. Суффиксы – это постфиксы с деривационным значением, а флексии – постфиксы с реляционным значением. Применительно к индоевропейским языкам префиксы так подразделить нельзя, т.к. один и тот же префикс даже в сочетании с одним и тем же корнем может выражать, как деривационное или реляционное значение, так и оба сразу. По своей грамматической роли суффиксы – словообразовательные аффиксы, а флексии – словоизменительные; префиксы же могут играть и ту и другую роль.
Кроме префиксов и суффиксов, бывают и другие аффиксы. К ним относятся интерфиксы – служебные морфемы, не имеющие собственного значения, но служащие для связи корней в сложных словах. Трубецкой называл их «морфемами связи». Они употребляются исключительно в словообразовательной функции. Таковы, например, русские соединительные гласные или немецкая соединительная согласная -s-.
Конфиксы – комбинации из двух аффиксов: префикса и постфикса, которые, хотя и представляют собой две морфемы, но действуют совместно (например, русское слово «подорожник» – не существует слова «дорожник»). Бывают и такие явления, когда морфемы разрываются и допускают внедрение внутрь других морфем.
Инфиксы – это аффиксы, вставляемые в середину корня. Подобные явления встречаются в индонезийских языках, например, в тагальском. Что касается индоевропейских языков, то примеры вставных носовых согласных типа [n], [m] в латинских и греческих примерах (vinco – vici) не представляют ясную картину, т.к. для этих инфиксов нельзя определить значения.
Трансфиксы – это аффиксы, которые, разрывая корень, состоящий из одних согласных, сами разрываются и служат «прослойкой» гласных среди согласных, определяя словоформу и оформляя ее грамматически, т.е. имеют определенное грамматическое значение. Это явление свойственно семитским языкам (древнееврейский, аккадский, финикийский, арабский языки). Так, в арабском языке корень КТБ выражает идею «письма», а прерывистый аффикс образует словоформу КаТаБа – «написал».
Циркумфикс (одна часть вставляется впереди, а другая позади корня). Встречаются в германских языках.
Дуплификсы включают удвоенную часть корня (tutti-frutti).
Симульфиксы изменяют корневой сегмент (mouse-mice).
Во многих языках большую роль играет нулевой аффикс – это отсутствие аффикса в одной форме парадигмы при наличии аффиксов в других формах той же парадигмы.
Внутренняя флексия
Грамматические значения могут быть выражены изменениями звукового состава самого корня, или внутренней флексией. Однако существуют разные виды чередований: в первую очередь они делятся на фонетические (позиционные) и нефонетические (чередование разных фонем). Последние в свою очередь подразделяются на морфологические (исторические) и грамматические (самостоятельно выражают грамматические значения). Именно грамматические чередования являются внутренней флексией.
Традиционными же они называются потому, что как смысловой необходимости, так и фонетической вынужденности эти чередования не подчиняются, а сохраняются в силу традиции; поэтому там, где традиции не поддержаны письменностью, словарями или вообще не существуют, они могут отменяться. Это бывает в диалектах, просторечии и в детской речи: пеку – пекешъ, бежишь – бежи, сон – сона и т. п.
Однако существенное отличие грамматических чередований от морфологических (традиционных) состоит в том, что грамматические чередования не просто сопровождают различные словоформы, образованные и различающиеся другими способами (например, аффиксацией, как в вож-у – воз-ишь и т. д.), а самостоятельно выражают грамматические значения, и такое чередование само по себе может быть достаточным для различения словоформ, а потому не может быть отменено по аналогии путем унификации фонемного состава корня.
Различие между английскими и немецкими примерами сводится к тому, что английский язык предпочитает словоформы, различающиеся только внутренней флексией (sing, sang, sung, song), тогда как немецкий применяет в этих же случаях и аффиксацию, добавляя префикс ge-: Ge-sang или «окружая» корень с чередованием конфиксацией: ge-sung-en.
Другой вид внутренней флексии в германских языках – Umlaut (префикс ит- – «пере-» и Laut – «звук», термин также был предложен Якобом Гриммом), образовавшийся в средневековый период в различных германских языках самостоятельно и по-разному1, выражает различие единственного числа, где в корне задние гласные, и множественного, где на их месте передние гласные.
И в случае умлаута английский язык предпочитает ограничиваться чистой внутренней флексией, тогда как немецкий охотно соединяет внутреннюю флексию с аффиксацией, например: Gast – «гость» – Gäste – «гости», Wolf [volf] – «волк» – Wölfe [voelfƏ] – «волки» и т. п.
В английском языке такие случаи, как child [tJaild] – «ребенок» – children [tJildrsn] – «дети», где для выражения множественного числа существительных употребляется и внутренняя флексия
Соединение внутренней флексии с аффиксацией встречается в русском языке при образовании многократного подвида у глаголов несовершенного вида, имеющих в корне [о], с помощью суффикса -ив-; ходит – хаживал, носит – нашивал, косит – кашивал, морозит – мораживал и т. п., когда [а] чередуется с [о]; сопровождающее эту внутреннюю флексию чередование согласных: [с – ш], [д – ж], [з – ж] является традиционным, т. е. никакой грамматической «нагрузки» не несет, а употребляется в силу традиции.
Явление внутренней флексии было обнаружено на материале индоевропейских языков германской группы. Наиболее древний вид внутренней флексии обнаружен в так называемых сильных глаголах (типа английского drink – drank – drunk). Якоб Гримм назвал это явление аблаут – чередование гласных в системе глагола и отглагольных образований. Подобная ситуация наблюдается и во французском языке (pouvoir – je peux – je puis – ils peuvent). В русском языке такие чередования перестали играть важную роль, характерную для старославянского, благодаря возникновению редукции безударных гласных. Однако соединение внутренней флексии с аффиксацией возможно при образовании многократного подвида у глаголов несовершенного вида (ходит – хаживал).
Ударение
Ударение только тогда может быть выразительным средством в грамматике, когда оно изменчиво. Поэтому тоновое ударение всегда может быть грамматическим способом, вследствие своей политоничности. Монотоничное ударение можно использовать в качестве грамматического способа лишь в случае его подвижности. Так, в русском языке ударение может различать:
1) разные слова во всех их формах;
2) разные слова в некоторых формах;
3) разные формы одного и того же слова.
В языках с фиксированным ударением такие случаи редки.
Редупликация
Редупликация – полное или частичное повторение корня, основы или целого слова без изменения звукового состава или с частичным изменением его. Очень часто повтор применяется для выражения множественного числа (например, в малайском или мертвом шумерском языках). Для многих языков в речи употребляются повторы как средство усиления данного сообщения (да-да, еле-еле, давно-давно). Широко известны звукоподражательные повторы типа кря-кря, хрю-хрю. В прилагательных повтор может быть использован для выражения превосходной степени в чистом виде или с префиксацией (добрый-добрый, большой-пребольшой). Неполные повторы корня типичны были для образования перфекта латинского, древнегреческого и древнеиндийского языков (cado – cecidi «падаю – упал»).
Супплетивизм
Супплетивизм – соединение в одну грамматическую пару разнокорневых или разноосновных слов, когда, несмотря на различие корней или основ, лексическое значение не меняется, а различие слов служит лишь грамматическим способом различения грамматических значений. Так, в русском языке видовое различие глагола может быть выражено не только аффиксацией, но и различием корней (класть – положить, садиться – сесть). В индоевропейских языках типично использование супплетивизма корней для образования степеней сравнения прилагательных «хороший» и «плохой». К супплетивизму корней относятся и такие случаи в русском языке, как образование форм числа у существительных от разного корня (человек – люди, ребенок – дети). Но иногда супплетивные пары возникают и чисто фонетическим путем (например во французском un – une). Супплетивизм свойственен далеко не всем языкам.
