Особое место в уголовно-процессуальном применении имеют решения Конституционного Суда РФ. Хотя в них не создаются новые процессуальные нормы, но если Конституционный Суд РФ признал закон, примененный по конкретному делу, не соответствующим Конституции РФ, то это исключает данный закон из правовых оснований при решении всех других дел, т. е. делает невозможным его дальнейшее применение.
Конституции РФ этим инстанциям четко указано вполне определенное свое место в государственном механизме и судебной системе. Во всяком случае, Конституционному Суду РФ не предоставлено право давать разъяснения судам общей юрисдикции по вопросам практики применения закона при разрешении уголовных дел. Но он, вторгаясь в сферу основных полномочий Верховного Суда РФ, все чаще делает это в своих постановлениях и определениях, ссылаясь на некий "конституционно-правовой смысл" конкретных предписаний действующего УПК и требуя, чтобы они (эти предписания) соблюдались в соответствии с его истолкованием*(76). Примечательно и то, что в последнее время Конституционный Суд РФ настойчиво и многократно в своих решениях выразил свое требование, обращенное ко всем, в том числе к судам общей юрисдикции, чтобы они неукоснительно исполняли не только итоговые решения, фиксируемые более или менее ясно в резолютивных частях его постановлений, но и излагаемые им, нередко крайне сложно и нечетко, "правовые позиции". А это уже претензия на роль никем не уполномоченного правотворческого органа. Такая тенденция нуждается в осторожных оценках. Ни Конституция РФ, ни иные законы не знают подобной разновидности обязательных к исполнению правовых предписаний. О "правовой позиции" Конституционного Суда РФ в законе об этом суде (см. ст. 73) упомянуто лишь в связи с определением порядка пересмотра им своих решений. И не более того.
