Якобинский Национальный Конвент и его первые декреты по аграрному вопросу.
Переворот 31 мая - 2 июня 1793 г. покончил в Национальном Конвенте с политическим господством большинства, представленным жирондистами. Вся полнота власти перешла к левой части Национального Конвента. Стремясь лишить Жиронду поддержке в народе, якобинцы говорили о необходимости единения с народом.
Пытаясь заручиться поддержкой крестьянства и мелкой буржуазии, состав нового революционного Конвента спешил с принятием декретов, способствующих погашению федералистского мятежа и привлечению на свою сторону народных масс. Уже на следующий день (3 июня), после совершенного якобинцами переворота, был издан декрет, установивший порядок раздела земельной собственности эмигрантов, который предусматривал приобретение земли крестьянами мелкими участками и предоставлением право уплаты платежа сроком на 10 лет. Закон также выделял неимущим лицам по одному арпану земли из эмигрантских владений, в случае отсутствия там общинных земель. К 10 июня депутаты Конвента вырабатывают второй аграрный декрет, возвращавший крестьянам общинные земли, захваченные дворянами еще до революции в форме триажа (наиболее распространенная форма захвата общинных крестьянских земель феодально-абсолютистской аристократией во Франции перед революционными событиями 1789 г. Выражалась в выделении 1/3 надела сеньору из общинных земель. Порой надел достигал 1/2, а в некоторых случаях 2/3.). Закон устанавливал порядок раздела этих земель равными частями на каждую крестьянскую душу, если за это выскажется не менее трети жителей. Решающую роль в решении аграрного вопроса сыграл декрет 17 июля, принятый на следующий день после перевыборов в Комитет общественного спасения, провозглашавшему полную и окончательную ликвидацию всех феодальных прав. По этому декрету крестьянские повинности феодалов уничтожались безвозмездно и окончательно. Судебные дела, связанные с претензиями феодалов к крестьянам, прекращались. Феодальные акты и иные нормативно-правовые документы не имели юридической силы и подлежали уничтожению. По закону их хранение считалось преступлением, преследовавшемся в судебном порядке.
Во многих департаментах Франции крестьяне уже давно прекратили отработку и уплату всех феодальных повинностей. Они громили имущество своих бывших сеньоров, жгли документы, подтверждающие права феодалов и уничтожали сеньориальные книги с записями недоимок. Поэтому декрет 17 июля следует рассматривать не как документ, который побуждал к таковым действиям, а как закон, предающий юридическую силу тем деяниям, которые были уже совершены. Тем не менее, требование низших слоев крестьянства о наделении бесплатной землей и ликвидации крупной аренды, или раздела крупных ферм, удовлетворены не были. Об уравнительном переделе земель и о конфискации имений всего бывшего дворянства не могло быть и речи. Декрет о смертной казни за пропаганду «аграрного закона» оставался в силе. Правда, в интересах бедняков в сентябре им было разрешено покупать эмигрантские земли мелкими участками с рассрочкой платежа по ним на 20 лет.
В целом аграрное законодательство якобинцев июня - июля 1793 г. было направлено на лавирование между интересами крестьянских масс и сельской буржуазии.
Якобинская Конституция 1793 г.
После восстания 31 мая - 2 июня якобинцы ускорили выработку новой конституции, прологом к которой послужила, как и прежде, Декларация прав человека и гражданина. Новая Декларация прав человека и гражданина, написанная Робеспьером, провозглашала «целью общества всеобщее счастье». Объявляла «естественными и неотъемлемыми правами человека» свободу, равенство, безопасность и собственность. Гарантировала свободу слова и печати, свободу вероисповеданий, свободу законодательной инициативы, свободу личности, свободу подачи петиций, право на труд и общественную помощь немощным, право на образование, право на сопротивление угнетению, право на восстание, если «правительство нарушает права народа».
На момент принятия Декларации вырабатывались статьи демократической конституции. 10 июня 1793 г. началось обсуждение депутатами Конвента конституции. 24 июня текст новой конституции, пришедший на замену конституции 1791 г. был торжественно утвержден Конвентом. Якобинская конституция была одной из самых демократических буржуазных конституций Нового времени, проникнутых просветительскими идеями Руссо. Источником верховной власти объявлялась воля народа, и провозглашалось право народа против угнетения. Конституция 1793 г. на весь мир провозгласила основы буржуазной демократии - идею верховенства народа и равенства людей в правах. Франция объявлялась единой и нераздельной республикой, что означало необходимость централизации власти в противовес «федерализму» жирондистов.
Высшей законодательной властью в республике провозглашалось Законодательное собрание, состоявшее из одной палаты, депутаты которого избирались прямым голосованием всеми мужчинами, достигшие 21 года, простым большинством голосов. Законодательное собрание избиралось ежегодно в день 1 мая. Законопроекты, принятые Собранием, подлежали утверждению народа на первичных собраниях. Закон вступал в силу, если в течение 40 дней одна десятая часть первичных собраний в половине всех департаментов и еще одним департаменте не выскажется против них.
Согласно конституции, исполнительная власть принадлежала Исполнительному совету, состоящему из 24 членов, назначаемых Законодательным собранием из числа выборных представителей первичных департаментских собраний. Половина членов Совета ежегодно обновлялась.
Заключение мира ценою территориальных уступок категорически отвергалось конституцией. Якобинская конституция строилась на принципе невмешательства в дела других наций и отвергала любое иностранное вмешательство во внутренние дела Франции.
Конституция была поставлена на плебисцит и была одобрена подавляющим числом народа. Существует мнение советских историков, что на практике конституция 1793 г. не была осуществлена. Немедленное введение ее в жизнь, якобы, было невозможно, так как для завершения революции и гражданской войны необходим был режим революционной диктатуры и создание революционного правительства. Якобинцы отсрочили введение в жизнь конституции 1793 г. до окончания войны. Применение конституции в дальнейшем стало невозможным, в результате контрреволюционного переворота 9 термидора V-го года Свободы II-го года Республики (27 июля 1794 г.).
«Великий комитет общественного спасения» Робеспьера. Контрреволюционный террор и ответные меры якобинцев.
В предыдущий период борьбы Горы и Жиронды Дантон склонялся к соглашению с жирондистами. Продолжая оставаться якобинцем среди жирондистов и жирондистом среди якобинцев, Дантон и возглавляемый им Комитет общественного спасения искал точки соприкосновения с Жирондой с целью примирения и выхода из создавшегося кризиса. Дантон и Барер внесли предложения о роспуске революционных комитетов, немедленной отставке главы командующего парижской национальной гвардией левого якобинца Анрио, и требовали восстановить свободу печати.
6 июня 1793 г. 75 депутатов Комитета выступили против ареста жирондистов. Марат гневно называл Комитет общественного спасения «комитетом общественной погибели». Левые якобинцы подвергли жесткой критике Дантона и, заставив его отказаться от избранного им пути примирения.
10 июля Комитет был переизбран депутатами Национального Конвента. Дантон был устранен, а в состав Комитета вошли несколько бывший его членов - Барер, Жанбон-Сент-Андре и близкие политические друзья Робеспьера - Сен-Жюст, Приер и Кутон. 27 июля в Комитет вошел Робеспьер, а в августе - Карно. 6 сентября были включены Байо-Варенн и Коло д'Эрбуа. Этот новый состав Комитета получил наименование «Великого комитета общественного спасения».
Руководителем Комитета и фактическим главою революционного правительства стал Робеспьер. Новый комитет общественного спасения должен был любой ценой обеспечить перелом в ходе войны и ответить на брошенные вызовы со стороны Жиронды.
13 июля 1793 г. жирондисты преступили к открытому террору, начав истребление видных революционеров. В момент, когда Марат просматривал корректуру последнего своего журнала, под видом просительницы к нему проникла дворянка Шарлота Корде и нанесла смертельную рану кинжалом. С убийства Друга народа принято говорить о начале контрреволюционного террора. 16 июля в Лионе был казнен вождь лионских якобинцев Шалье.
Ответом на контрреволюционный террор жирондистов якобинцы ответили революционным террором, закрепленным законодательно.
26 июля Конвент предоставил Комитету общественного спасения право ареста подозрительных лиц. Стремясь заручиться поддержкой санкюлотов (название революционно настроенных бедных людей в Париже во время Великой Французской революции), 27 июля Конвент декретировал смертную казнь за спекуляцию, скупку и сокрытие предметов потребления, что являлось переходом к политике всеобщего максимума.
1 августа по докладу Комитета общественного спасения Конвент принял ряд декретов репрессивного характера, по которым гражданка Мария-Антуанетта (Бывшая королева Франции, муж которой, король Людовик XVI был гильотирован 21 января 1793 г. по решению большинства голосов депутатов Законодательного собрания) предавалась суду Революционного трибунала, а имущество врагов республики и революции подлежало конфискации. Декретом Национальный Конвент требовал, чтобы мятеж контрреволюции был подавлен во что бы то ни стало.
Во все департаменты Франции были отправлены комиссары Конвента, наделенные неограниченными полномочиями. Депутаты поручили комиссарам произвести чистку местных органов власти и установить революционный порядок.
Установление диктатуры и набор в армию.
Силы интервентов и контрреволюции продолжали наступать. В июле пал Майнц, оставлен Валансьен. Возникла угроза для Парижа. На юге в конце августа роялисты передали Тулон англичанам. Уже с июля Конвент и Комитет оказались вынужденными выполнять функции, далеко выходившие за рамки конституции, постепенно превращаясь в авторитарные органы революционной диктатуры. Это хорошо понимали сам участники революционной борьбы.
2 августа Комитет общественного спасения получил чрезвычайные полномочия. 11 августа Якобинский клуб постановил, что Конвент декретировал «меры общественного спасения» и сохранил свою власть до окончания войны. 12 августа делегаты первичных собраний, прибывшие в Париж на празднование 10 августа, явились в Конвент и предложили отсрочить вступление в силу конституции. Делегаты выдвинули требование создания всенародного ополчения для борьбы с врагом. 23 августа по предложению Комитета общественного спасения Конвент принял декрет о массовом наборе в армию. Призыву подлежали все мужчины в возрасте от 18 до 25 лет. В кратчайший срок был проведен первый набор, давший республике армию численностью в 420 тыс. солдат.
28 августа Барер от имени Комитета спасения заявил в Конвенте: «Простое выполнение конституционных законов, предназначенных для мирного времени, было бы недостаточным среди окружающих нас заговоров». Этим официально признавался сложившийся режим диктатуры.
Арест «бешеных».
Выразители интересов плебейства выступали с серьезной критикой политик якобинцев. Вследствие нехватки продовольствия и нарушения спекулянтами закона о максимуме цен на зерно низы городского населения оказались в самом бедственном положении. Жак Ру, Леклерк и другие «бешеные» выступали в Клубе кордельеров, в Коммуне Парижа и в парижских секциях, выдвигая свою программу требований: обуздание ажиотажа, смертная казнь скупщикам и спекулянтам, введение максимума на все продукты потребления, запрещение спекуляцией монетой.
Когда Конвент начал обсуждать, а затем принял конституцию, «бешеные», приветствуя ее в целом, выразили недовольство тем, что она провозглашала неограниченное право частной собственности. Петиция Жака Ру, оглашенная им в Конвенте, требовала дополнить конституцию статьями, карающими смертью за ажиотаж и спекуляцию. Конституция без этих статей в их глазах не имела никакой общественной ценности. «Бешеные» призывали к конфискации и разделу части состояния новых богачей, созданию вооруженных отрядов для производства реквизий, чистке армии и дальнейшему изгнанию из Конвента сторонников крупной собственности. Все якобинские руководители, оставаясь буржуазными революционерами, выступили единым фронтом против «бешеных». Однако подчиняясь задачам организации обороны, якобинцы усиливали государственное вмешательство в экономическую жизнь. В августе были приняты законы о создании государственных зернохранилищ, о введении твердых цен на овес и топливо, о реквизиции продовольствия для снабжения Парижа.
Но борьба с общими врагами, сплотившая вокруг якобинцев различные общественные силы, близилась к завершению. В этих условиях обострились противоречия и борьба внутри самого якобинского блока.
Внутри якобинского блока оформилось несколько лагерей. Это руководящее ядро правящей якобинской партии – робеспьеристы, осенью—зимой 1793 г. среди якобинцев оформилось течение «снисходительных», или умеренных. Лидером этого течения стал Жорж Дантон. «Снисходительные» стремились к смягчению и скорейшей отмене режима революционной диктатуры. Против «снисходительных» выступали «крайние» революционеры, которые добивались строгого соблюдения законов, дальнейших уравнительных мер, усиления террора. Эти лагеря все более ожесточенно сталкивались по главным вопросам политики. Борьба достигла критической точки весной 1794 г.
К концу 1793 г. политика революционного террора во Франции захватила уже не только мятежные провинции, но и всю страну. Распространившиеся повсюду революционные трибуналы при разбирательстве растущего потока дел выносили лишь два решения – полное оправдание или смертную казнь.
Расправившись с врагами, Робеспьер сосредоточил в своих руках максимум власти. Но массовые репрессии вели к изоляции его и ближайших сподвижников в Конвенте: Кутона, Сен—Жюста, Леба, Робеспьера—младшего. Успехи революционных армий на всех фронтах лишили политику террора всякого логического оправдания. Левые, правые и «болото» Конвента объединялись для борьбы с тираном. Государственный переворот 9 термидора (27 июля 1794 г.) положил конец якобинской диктаторе. Ее вожди погибли под ножом все той же гильотины.
Термидорианский переворот знаменовал начало постепенного угасания революции. Режим Директории, установленный конституцией III года (1795 г.), отчасти вернулся к тому, от чего революция ушла в 1789 г. Поиск политического равновесия привел к созданию двухпалатного законодательного органа и двухступенчатых выборов. Однако эти меры были призваны охранять интересы не прежней аристократии, а новых крупных собственников, порожденных революцией.
При общей тенденции к политической стабилизации режим Директории в то же время отражал дальнейшее развитие революционного процесса. Продолжалась конфискация эмигрантских земель. Было провозглашено отделение церкви от государства (1794 г.). Осенью 1795 г. Баррасом и Бонапартом был разгромлен роялистский мятеж в Париже, что стало безусловным успехом политики Директории. Итальянский поход французских армий положил начало революционной экспансии в Европе.
Отмена максимумов и регламентации доходов, упразднение ассигнатов, проведенные Директорией, неизбежно сопровождались ростом цен и спекуляции. Все большее влияние получали нувориши (новые богатые), «золотая молодежь», расцветали салоны, куда переместился центр политической жизни. Якобинский клуб был разгромлен. Экономический кризис вызвал последний всплеск народных движений в жерминале и прериале III года (апрель – май 1795 г.). С их поражением народные массы надолго ушли с политической сцены Франции. Усиление реакции сопровождалось «белым террором», во многом походившим на сведение старых счетов. Однако он существенно отличался от «красного террора» робеспьеристов. У него не было особых институционных форм – трибуналов. Он не прикрывался специальными законодательными актами и, очевидно, имел иной масштаб. Нараставшая тяга к стабильности, к консолидации тех сил, которые обогатились и приобщились к власти в результате революции, привела к военному перевороту 18 брюмера (9—10 ноября 1799) и к установлению диктатуры Наполеона Бонапарта.
Переворот 18 брюмера, поставивший точку в истории французской революции, удивительным образом совпал с концом XVIII в. Великая революция завершила собой век Просвещения, но она же во многом определила политические и социальные процессы следующего столетия, далеко выходящие за пределы границ самой Франции, а также судьбу многих европейских государств этого времени.
