Из истории перевода известно о существовании двух противоположных тенденций, двух полярных подходов к воссозданию иноязычного текста: перевод вольный и перевод буквальный. Перевод буквальный, т.е. основанный на точном воспроизведении лексики и синтаксической структуры оригинала, часто ведет к нарушению норм переводящего языка, художественной неполноценности переводного текста. Перевод вольный стремится отразить смысл, «дух» подлинника, пренебрегая «лингвистической точностью» текста; главным здесь является то эстетическое воздействие, которое оказывает текст.
Примером первого подхода в его крайнем проявлении могут служить некоторые переводы библейских текстов в средние века. Стремление соблюсти верность букве "священного" текста, в котором менять что-либо считалось недопустимым и даже греховным, привело к ошибкам в переводе отдельных слов, к синтаксическим неясностям, к разночтениям одного и того же источника на разных языках.
Второй тип перевода использовался для воссоздания на ином языке текстов светского характера. Вольный, "исправительный" перевод стал господствующим в европейской литературе в XVII-XVIII в. Законодательницей мод в это время была Франция, которая считала возможным диктовать свои правила и в переводе. Оригинал приукрашивался, переделывался, подгонялся под господствующие вкусы, эстетические нормы французского классицизма. В результате национальные, исторические и индивидуальные особенности подлинника выхолащивались. Искажения могли касаться как композиции, так и сюжета переводимого произведения. Именно этот подход перекочевал в Россию в конце XVIII в., когда стала формироваться русская школа литературного перевода. Он отразился в творчестве Г.Р.Державина, В.А.Жуковского и др. В XX в. ярким представителем вольного перевода становится Б. Пастернак. Среди сторонников буквального перевода можно назвать А. Фета, в более поздний период Г. Шенгели.
Известно высказывание И.В. Гёте, объясняющее эти два подхода в переводе: "Существует два принципа перевода, - один из них требует переселения иностранного автора к нам, - так, чтобы мы могли бы увидеть в нем соотечественника; другой, напротив, предъявляет нам требование, чтобы мы отправились к этому чужеземцу и применились к его условиям жизни, складу его языка, его особенностям".
Вопрос о том, какой перевод лучше - буквальный или вольный – и сегодня не утратил актуальности. Единодушного мнения по этому поводу как не было, так и нет (возможно, и не будет). Представим некоторые позиции современных российских филологов и переводчиков в отношении взаимодействия оригинала и перевода.
Наш современник, Александр Ливергант (филолог, переводчик, преподаватель), нашел очень точный метафорический образ для объяснения своей позиции в переводе: «Переводчик подобен самолету, летящему над землей. Там, где ему выгодно, он летит близко над землей, а когда нужно – взмывает. Все зависит от чутья и от того материала, который то позволяет сблизиться с текстом и переводить что-то буквально, то наоборот. Убежден, что хороший переводчик иногда буквалист, а временами уходит от текста. Когда делать одно, а когда другое – вопрос его выбора, вкуса, эстетико-лингвистической позиции. Если ты этого не чувствуешь, ты – не переводчик».
Буквальный перевод осуществляется на более низком уровне, чем тот, который достаточен для передачи неизмененного плана содержания, при соблюдении норм переводящего языка. Вольный перевод - перевод, воспроизводящий основную информацию оригинала с возможными отклонениями – добавлениями, пропусками и т.п.; осуществляется на уровне текста и на более высоком уровне, чем тот, который необходим для передачи неизмененного плана содержания при соблюдении норм переводящего языка. Противопоставление буквального и вольного перевода сохранилось и в более позднее время, когда выбор одной из этих переводческих стратегий определялся уже не характером переводимого текста, а общей установкой переводчика, его пониманием цели и содержания своей работы. Различие таких установок все еще особенно отчетливо проявлялось в художественном переводе. Здесь сторонники буквального перевода были убеждены, что только такой перевод может быть верен оригиналу, что задача перевода и заключается в максимальном копировании исходного текста. Их оппоненты возражали, что как раз буквальный перевод никогда не будет верным, поскольку он не передает самое главное - художественные достоинства оригинала и, что еще важнее, не создает полноценного текста на языке перевода. Они отстаивали право переводчика для достижения такой полноценности вносить любые изменения в свой перевод. Что касается современных литературоведов, они рассматривают перевод, прежде всего как творческий процесс, в котором лингвистические закономерности играют подчиненную роль. Они подчеркивают значение индивидуального мастерства, интуиции и художественного вкуса переводчика - категории, которые выходят за предел лингвистической концепции. Однако нужно отметить, что споры не прекращаются и сегодня. Вольный перевод, как следует из всего вышесказанного, обладает рядом преимуществ: его помощью можно избежать как искажения оригинала, так и нарушения норм языка перевода, с другой стороны при вольном переводе неизбежно происходит потеря части информации, содержащейся в оригинале. Таким образом, проблема вольного и дословного перевода до сих пор не потеряла своей актуальности.
