Перестройка

Смена политического курса.  Власть и общество.

Это время часто называют «двадцатилетием упущенных возможностей», «брежневской эпохой». Эти годы стали пиком военно-политической мощи Советского государства и одновре­менно все нарастающего социально-экономического и полити­ческого кризиса, проявляющегося в постепенном застое эко­номики, оскудении духовной сферы, нарастающей коррупции и других деформаций общественной жизни.

Главенствующее место в новом руководстве страной в период с 1964 по 1982 гг. занимали три человека:

1. Л.И. Брежнев - Генеральный секретарь ЦК КПСС и председатель Президиума Верховного Совета СССР;  

 2.  А.Н. Косыгин, Председатель Совета Министров СССР (в ок­тябре 1980 г. его сменил Н.А. Тихонов);

3. М.А. Суслов, в веде­нии которого находилась идеологическая работа.

Пришедшая к власти «команда» Брежнева не имела  единой позитивной  программы деятельности.  После критики в адрес Хрущева на Пленуме ЦК в октябре 1964 г. за непродуманные реформы, нарушение коллегиально­сти руководства, частую смену кадров с трибуны был выдви­нут лозунг «стабильности». Достаточно быстро стало ясно, что в политическом плане он означал:

- отказ от радикальных пере­мен (прекращение дальнейших попыток демократизации общества и партии, свертывание критики  «культа личности»  Сталина и пр.);

- укрепление существующей общественно-политической системы (тоталитарного режима, обязательным элементом которого является культ личности вождя – в данном случае Брежнева);

- «тихую реставрацию» ряда элементов сталинизма (практику политических процессов, преследование инакомыслящих, и пр.).

Таким образом, новое руководство утвердило консервативный традиционалистский курс. Уже в конце 1964 г. было отменено деление партийных органов на сельские и промышленные. На XXIII съезде КПСС (1966 г.) были восстановлены традиционные названия высших партий­ных органов: Политбюро ЦК, Генеральный секретарь ЦК. Из Устава было исключено положение об ограничении пребыва­ния на партийных постах конкретными сроками (по существу, этот срок стано­вился пожизненным). Руководители областей и республик нередко находились на одном месте по 15-20 лет. Это неизбежно в рамках существовавшей системы вело к старению кадров, повышению роли личных связей, усиливало определенную независимость местных элит от центра в решении частных проблем. Формой отстранения от руководства в случае каких-то конфликтов, неудовольствия высшего руководства, слишком грубого нарушения законов стали перевод на дипломатическую, профсоюзную работу, уход на пенсию.

Партийно-государственная элита – номенклатура. значительно укрепила свою власть.  Партийный аппарат  подменял собой  выборные  партийные и советские органы и руководил   всеми политическими организациями. Этот аппарат при ЦК насчитывал  более 4-х  тыс. человек, работавших  в более чем в 20-ти отделах. Функционировало  около 100 министерств и ведомств. Всего управленческим трудом занималось 18 млн. человек. Советский депутатский корпус  всех уровней формировался исключительно партийными  органами. Советская власть выполняла функцию  «ширмы»  для всевластия аппарата партия - государства.

При внешнем спокойствии и единодушии в руководстве шла борьба различных групп, представлявших интересы определенных структур: военно-промышленного ком­плекса, КГБ, национальных республик и т.д. В этой ситуации  Брежнев вплоть до тяжелой болезни (1976 г.) проявлял каче­ства лидера, будучи, по выражению одного из наблюдавших его журналистов, «беспощадным человеком со стальными ку­лаками, хотя и в бархатных перчатках». В результате тонкой закулисной борьбы   Брежнева один за другим  его соратники по  смещению Хрущева  без особого шума  оказываются на пенсии  или явно на второстепенных постах (Семичастный, Шелепин, Воронов, Подгорный, Шелест и др.). В начале 80-х гг.  из тех, кто пришел с Брежневым к власти,  на политической арене  остались  лишь Андропов и Устинов.

«Выбывших» заменили люди, лично  близкие  Брежневу  и особенно знакомые ему по работе  в Днепропетровске («днепропетровская мафия» - А. Кириленко и К. Черненко, ставшие секретарями ЦК и членами Политбюро; Н. Щелоков – министр  МВД; Д. Кунаев – 1-й секретарь ЦК компартии Казахстана и др.). Реальное управление  в партии сосредоточилось  в Политбюро ЦК КПСС. Узкая группа олигархов во главе с Брежневым решала  все  важнейшие вопросы.  Под родственников  Брежнева и его окружения создавались не только посты, но и целые министерства. Протекционизм,  кумовство, семейственность  проникали  в самые  высокие инстанции.

Естественными спутниками  этих процессов  явились:

Невиданных размеров коррупция.

Теневая экономика.

Сращивание деятелей теневой экономики   с представителями  номенклатуры –  формирование организованной преступности – мафии (особенно в Средней Азии, Кавказе и Москве). Партийные, советские, хозяйственные руководители, пользуясь  доверием  Брежнева и его окружения, а так же  практически отсутствием контроля «снизу», чувствовали  себя полновластными хозяевами «своих» республик, регионов, заводов и пр.  

Рост преступности (особенно взяточничества и хищения). Наиболее  пораженными  этими видами преступления оказались торговля, сфера услуг.

Превращение членства в партии в необходимое условие  для служебного продвижения, приобщения к  партийной номенклатуре.

Падение престижа власти.

Распространения пьянства.

Интриги, чинопочитание, угодничество.

Зачастую решения  высших партийных органов имели приоритет над законами.  Совместные постановления ЦК КПСС И Совета Министров СССР (будучи подзаконными актами) официально  ставились наравне с законодательными, включались в Свод законов СССР. Законы попирались  и неофициальными решениями, устными  указаниями номенклатуры – так называемым «телефонным правом». Таким образом, в «обществе развитого  социализма»  корпоративные  интересы номенклатуры  полностью  возобладали  над государственными и общественными интересами.

Усилились консервативные, догматические  тенденции  в идеологии. Жизнь требовала определенной модернизации идеологических установок, провозглашенных в новой Программе партии (XXII съезд КПСС) согласно которой СССР должен был:

- в 1970 г. обогнать развитые страны мира по производству   продукции на душу населения;

- в 1980 г.  – построить  материально-техническую базу коммунизма.

К тому  же разоблачение  культа личности  в период «оттепели» способствовало  зарождению критичности   в отношении властных структур. Идеологи КПСС вынуждены  были искать ответы  на вопросы, доставшиеся в наследство от предшествующего, столь неспокойного для системы периода («оттепели»).

В результате была сконструирована концепция «развитого социализма», которая объявила существовавший  в стране порядок  высшим достижением  социального прогресса. Концепция «развитого социализма»:

- позволяла констатировать «большие успехи», достигнутые в СССР под руководством  партии;

- снять какую-либо определенность  в достижении  конкретных целей повышения благосостояния  народа, демократизации общества, перехода к общественному самоуправлению;

- представляла собой теоретическую базу для  увековечивания  тоталитарной системы;

- была призвана  отвлечь от решения реальных экономических проблем.

Ужесточение внутренней политики, преследование инакомыслия получили  идеологическое обоснование  в виде принятого тезиса об обострении  идеологической борьбы 2-х систем  в условиях  мирного сосуществования (своеобразная модификация сталинского положения  об обострении классовой борьбы по мере продвижения к социализму).

В области идеологии  началась  тихая ревизия  решений XX съезда партии и последующих  либеральных тенденций в сфере теории.  Теория все  больше отрывалась  от социальной практики. Проблемы нарастали и усугублялись, но не было разработано конкретных и эффективных мер по их разрешению. «Юбилейные вахты», «Ударные трудовые недели», ме­сячники «дружбы» и «культуры обслуживания» и т.п. непрерывно сменяли друг друга, завершаясь раздачей наград, званий, премий. Партийные съезды проходили под знаком парадности и помпезности. На очередных съездах КПСС очень громко  говорилось о мнимых  успехах и достижениях СССР, создавался  иллюзорный мир показательного благо­получия. Выс­тупавшие на съездах, соревновались в славословиях политике КПСС и ее руководству.

Особенно пышные эпитеты с начала 70-х гг. доста­вались Л.И. Брежневу: «великий революционер-ленинец», «вы­дающийся политический и государственный деятель современ­ности», «выдающийся писатель». Происходило как бы возрождение культа личности, но уже в виде фарса. Выпускались  тома его сочинений, отливались  бюсты, писались портреты,  снимались биографические картины. Особый размах  приобрели награждения высшими орденами и медалями, почетными званиями, премиями, золотым именным оружием. За эти годы Л. И. Брежнев получил 5-ть звезд Героя, 16 орденов, 18 медалей, одну маршальскую звезду, 70-сят  зарубежных наград, стал  лауреатом двух Ленинских премий (борьбы за мир и по литературе) и т.п. Все это  стало предметом  огромного количества анекдотов в народе.

В октябре 1977 г. была принята новая, 4-ая по счету советская Конституция – «Конституция развитого социализма». Советы депутатов трудящихся стали называться Советами народных депутатов, что означало наступление социальной однородности советско­го общества. Одновременно 6-я статья Конституции юриди­чески оформила монопольное положение КПСС в советской политической системе, определив партию как «руководящую и направляющую силу общества, ядро его политической систе­мы». Такой статьи не было даже в сталинской Конституции (1936). КПСС в соответствии с решениями XXV съезда опреде­лялась теперь как партия всего народа, оставаясь по своей при­роде якобы партией рабочего класса. Этот логически некорректный тезис  все больше контрастировал с реальными социальными  процессами, когда партийный аппарат обрастал все  новыми привилегиями и разрыв в уровне жизни  рабочих и управленцев все более увеличивался.  Был выдвинут тезис о полном и окончательном решении национального вопроса, о формировании «новой исторической общности - советского народа». Тезис об общенародном государстве, конституционно оформленный  в 1977 г.  был не более чем  декларацией.

В обществе шел процесс легализации  двойной морали - официальной и реальной (примеры подавала партийная элита и сам Брежнев). Власть теряла авторитет  в глазах миллионов  простых граждан, падал престиж представляемого ею общественного строя («развитого социализма»), что вызывало социальную апатию,  распространение пьянства.

Попытка  приостановить  дальнейшее развитие негативных процессов  в советском обществе была предпринята уже после смерти новым Генеральным секретарем  ЦК КПСС Андроповым, который руководил страной 15-ть месяцев (ноябрь 1982 – февраль 1983). Как сторонник  укрепления системы Андропов приступил к ее модернизации с помощью чрезвычайных административных мер (которые часто выходили за рамки  конституционных мер):

- произвел серьезные кадровые перестановки (по опубликованным данным  было сменено 18 союзных министров и 37 первых секретарей обкомов, крайкомов и ЦК союзных республик);

-  сократил личный аппарат генсека;

- стимулировал  расследования ряда уголовных дел (которые были свернуты по личному указанию Брежнева и его руководства);

- начал широкомасштабную кампанию  по наведению элементарного порядка  и производственной дисциплины (на практике  это оборачивалось частыми курьезами: организация облав среди праздно гуляющих людей, в парикмахерских, кинотеатрах, самолетах и поездах и пр.);

- преследование инакомыслящих.

Однако заслугой Андропова  как руководителя  партии и государства  является то, что он впервые  за многие годы  в статье  «Учение Карла Маркса и некоторые  вопросы  социалистического строительства в СССР»: а) поставил под сомнение  догматическое понимание  марксизма-ленинизма; б) внес элемент сомнения  в оценку  достигнутого страной (предостерегал «от  возможных преувеличений в понимании  степени приближения  страны к высшей  фазе коммунизма»); в) признал наличие противоречий и трудностей в социалистическом обществе.

Решительные  меры Андропова перепугали  старую политическую элиту, которая  боялась потери руководящих постов, но встряхнули страну, вызвали симпатии  к энергичному  руководителю, породили в обществе надежды  на перемены к лучшему.  Однако скорая смерть Ю.В. Андропова  в марте 1984 г., который не оставил политического завещания, вновь породила в  стране острый кризис и породила  в обществе апатию.

В феврале 1984 г.  Генеральным секретарем ЦК КПСС стал полностью недееспособный К.У. Черненко, на избрании которого настояло консервативное большинство Политбюро во главе  с маршалом  Устиновым. Избрание прошло в жесткой борьбе  с Горбачевым и поддерживавшими его  Громыко, Воротниковым, Алиевым и Соломенцевым. При Черненко возобновились практически все процессы, которые были характерны  для периода правления Брежнева.