Германский эпос в англосаксонской литре(«поэма о беовульфе»)

Единственным образцом древнегерманского эпоса большого масштаба является англосаксонская «Поэма о Беовульфе».

«Англосаксонской» называется литература на англосаксонском (или древнеанглийском) языке, которая возникла в среде герман­ских племен, переселившихся в Британию. Переселение этих племен (англов, саксов, ютов) с континента (из прибрежных областей юж­ной. Ютландии, Фрисландии и северной Германии) в Британию, со­провождавшееся ожесточенной борьбой с кельтским населением острова, началось в середине V в. и завершилось примерно через два столетия; однако уже к середине VI в. англосаксами был занят весь юг, центр и северо-восток нынешней Англии. С момента за­воевания началось самостоятельное развитие политического и общественного быта, культуры и языка англосаксов, стоявшее в тес­нейшей зависимости от новых условий их исторического существо­вания к прежде всего от общего процесса феодализации и христианизации англосаксонского общества.

На исходе VI столетия англосаксы не имели еще письменной ли­тературы. Тем большее значение в ранние века англосаксонской ис­тории имела, устная словесность. Мы имеем много свидетельств о существовании у англосаксов богатой песенной традиции. Среди различных племен распространены были песни, связанные с языче­ским религиозным культом, магические заговорные формулы и заклинания, первоначально имевшие метрический характер, а также песни свадебные, застольные, рабочие, военные, погребальные плачи и т. д. Со всеми подобными произведениями, прочно вошедшими в быт англосаксов, христианская церковь вела долгую и безуспеш­ную борьбу.

Особой популярностью пользовалась, по-видимому, устная эпи­ческая поэзия, следы которой сохранились в географических назва­ниях и в позднейших литературных памятниках. [31]

Искусство слагать песни и исполнять их в сопровождении музы­кальных инструментов пользовалось у англосаксов большим поче­том. Искусный певец, по-видимому, рано получил у англосаксов профессиональный облик. Наряду с певцами-музыкантами народ­ного типа («глеоманами») на ранней стадии англосаксонской куль­туры встречается также профессиональный дружинный певец («скоп»), выделившийся из состава дружинников. Он был храните­лем исторического предания рода, племени, княжеской дружины, близко стоял к королевской или вообще знатной семье и получал щедрые дары. Такой певец изображается в ряде произведений англосаксонской поэзии.

Один из наиболее ранних памятников этого рода — «Видсид» (т. е. «Много-странствовавший») рассказывает о таком странствующем певце, «объехавшем много дружин и народов», и упоминает о его песенном репертуаре, вращавшемся в круге сказаний континентально-германских эпических циклов.

Самым значительным произведением англосаксонской поэзии является «Поэма о Беовульфе». Произведение это, в основе которо­го, вероятно, лежат древние эпические песни, дошло до нас в более или менее полном виде в единственной рукописи, написанной в на­чале X в. Поэма (объем около 3000 стихов) распадается на две ча­сти, связанные между собой лишь личностью главного героя Беовульфа. Развитие основной темы прерывается рядом вставных эпизодов в обеих частях; эти эпизоды имеют, однако, важное зна­чение для выяснения происхождения поэмы, времени ее возникнове­ния и т. д.

Вместо вступления рассказывается о легендарном родоначальнике датских ко­ролей Скильде Скефинге, который в младенчестве чудесным образом приплыл к берегам Дании в ладье, полной сокровищ, вырос, стал королем и долго и сча­стливо правил страной; счастливо правили и его потомки. Правнук Скильда, ко­роль Хротгар, был удачлив в войнах и скопил большие богатства. Он воздвиг об­ширную и богато изукрашенную палату для пиров со своей дружиной, назвал ее «Хеорот», т. е. палатой оленя (так как она, вероятно, украшена была оленьими ро­гами). Недолго длилось веселье в этой палате. Вскоре каждую ночь стал появлять­ся в Хеороте Грендель, страшное чудовище, жившее в соседнем приморском «боло­те»; он увлекал за собой и пожирал десятки лучших хротгаровых дружинников; никто не мог отвратить эту беду; палата опустела, пиры прекратились, овладела датчанами великая скорбь. Весть об этом достигла земли геатов (скандинавское племя гаутов, населявшее южные области Швеции). Услышал об этом и Беовульф, храбрейший из витязей короля геатов Хигелака, велел снарядить корабль и отпра­вился на помощь датчанам вместе с четырнадцатью лучшими воинами. В первую же ночь их пребывания в гостях у Хротгара произошла страшная битва между Беовульфом и Гренделем. Грендель явился в Хеорот в полуночный час, подкрался к геатам, схватил одного из них, разорвал пополам, раздробил его кости, стал со­сать кровь из его жил и глотать мясо огромными кусками. Не успел он потянуться за другим, как схватила его могучая рука Беовульфа, и началась между ними борь­ба. Напрасно Грендель пытался вырваться: жилы в плече его порвались, лопнули кожа и мясо, кости выскочили из суставов, и вся рука Гренделя осталась у Беовуль­фа; смертельно раненное, повлеклось чудовище издыхать в свои болотные топи. На другой день Хротгар устраивает богатый пир в честь победителя и щедро ода­ривает Беовульфа.

Мстительницей за убитого Гренделя в следующую ночь является мать чудовища, которая вновь наносит ущерб дружине Хротгара, пока Беовульф с товарищами от­дыхал в других покоях. [32] Наутро Беовульф совершает второй свой подвиг: он спу­скается в страшную водяную бездну и убивает там мать Гренделя тем чудодейственным мечом («издельем великанов»), который висит в ее водных покоях, тем же мечом отрубает он и голову Гренделя и хочет унести оружие в память битвы; на меч, как лед, тает в его руках до самой рукоятки. Хротгар устраивает новый великий пир и еще более щедрыми дарами награждает Беовульфа, провожая его на родину. Покрытый славой, возвращается Беовульф к королю Хигелаку.

Во второй части поэмы Беовульф представлен уже стариком. По смерти Хигелака и его сына, погибших в бою против франков, он мирно царствует над геатами в продолжение пятидесяти зим, но когда в его землях появляется страшный огнедышащий дракон, то Беовульф решает убить его в единоборстве. Беовульф пора­жает дракона, но и сам умирает от ядовитых ранений, попрощавшись с дружиной и установив распорядок своих похорон. Торжественно сжигают его тело на костре, над пеплом воздвигают высокий могильный холм, вокруг которого двенадцать могучих витязей поют славу погибшему вождю.

«Поэма о Беовульфе» отличается чрезвычайно сложным соста­вом. В том виде, в каком она дошла до нас в единственной рукопи­си, она, несомненно, является памятником позднего происхожде­ния. Однако в основе сохранившейся письменной редакции, вероятно, лежат более древние редакции одного или нескольких сказаний, восходящие, по-видимому, к народно-песенному преданию. Отсюда и все трудности анализа и датировки поэмы и серьезные разногласия среди ее исследователей. Ученые старой школы рассматривали «Беовульф» как единственный в своем роде англо­саксонский памятник, свидетельствующий о богатой эпической традиции языческих поэм, уничтоженной нетерпимым отношением к ней христианской церкви. Ранние исследователи полагали, что по­эма в своих наиболее существенных чертах создана была еще до принятия англосаксами христианства или даже до их переселения в Британию и что в основе ее лежат подвергшиеся впоследствии обработке более краткие героические песни. В настоящее время сложение поэмы принято относить не раньше чем к началу VIII в., и она рассматривается как книжный эпос, написанный христиан­ским клириком; это, впрочем, не исключает предположений о раз­нообразных первоисточниках поэмы, в числе которых, вероятнее всего, были также и устные героические песни.

Центральные эпизоды первой части поэмы — о битвах Беовуль­фа с Гренделем и его матерью — имеют ряд параллелей в на­родных сказках, а также в исландских сагах; рассказ второй части о битве Беовульфа с огнедышащим драконом также представляет аналогии с другими германскими сказаниями. Существенно также, что Беовульф не англосаксонский герой; действие поэмы также не приурочено к Англии и происходит в первой части в Дании или Зе­ландии, во второй — в южной Швеции. Беовульф — личность не ис­торическая, но в поэме можно найти отголоски действительных ис­торических событий — распрей и войн северогерманских народов между собой или с их западногерманскими соседями, правда, в ви­де кратких эпизодов или даже только случайных намеков. Так, в короле геатов Хигелаке усматривают сходство с датским королем Хохилайком, о походе которого против франков (515) упоминается в хронике Григория Турского. Историко-географическая номенкла­тура в «Беовульфе» скорее всего указывает на то, что обрабо­танные в поэме сказания могли сложиться в первой половине VI в. в области, лежавшей к северу от континентальной родины племени англов. [33] [34 ― Страница рукописи «Беовульфа»]

Однако в дошедшем до нас виде поэма о Беовульфе уже значи­тельно отклонилась от этой своей предполагаемой основы и по всем данным свидетельствует не об одной, а о нескольких ступенях ее литературной обработки. В дошедшей до нас редакции поэма доносит на себе следы довольно значительных изменений христиан­ского книжника, который выбросил имена языческих богов и слиш­ком явные намеки на германскую мифологию, а также сделал ряд вставок, легко отличимых в произведении, имеющем в общем до­христианский характер. Этот редактор поэмы называет Гренделя потомком Каина, морских чудовищ — исчадием ада, сожалеет об язычестве датского короля; в различных местах поэмы упоминают­ся имена Авеля, Ноя, библейское предание о потопе и т. д. Даже сам Беовульф превращен в своего рода христианского святого, змееборца, который жертвует своей жизнью для того, чтобы изба­вить страну от огнедышащего дракона, и произносит чисто христианские наставления. Вмешательством того же книжника следует объяснить некоторые черты близости «Беовульфа» к античной ли­тературе (например, к «Энеиде» Вергилия). Поэму отличает весьма изысканная литературная техника. Как и все произведения англо­саксонской поэзии, она написана древнегерманским аллитера­ционным стихом, отличающимся, однако, особой изощренностью и обилием книжно-поэтических приемов (нанизывание синонимов, метафор, косвенная речь вместо прямой и т. д.).