Если обратиться к современным учебникам и пособиям по политологии, то скоро станет ясным общепризнанный факт, что в понимании политического нет не только даже относительного opinio сommunis, но дефиниций весьма много и они в значительной степени гетерогенны.
Политическое в Древней Греции
Существительное “политика” имеет древнегреческое происхождение и, по всей видимости, является деривацией понятия πόλις, обозначавшего форму организации городской жизни Древней Греции. Можно с уверенностью утверждать, что сам факт возникновения науки о политики и называния чего-либо политикой является, в первую очередь, результатом обращения европейской цивилизации к философскому наследию Древней Греции. Первым известным нам автором, указавшим на политику, является Платон. В своем труде „Политик” Платон описывает диалог Сократа с Чужеземцем, которые пытаются раскрыть суть политического, прибегая к маевтическому методу. В ходе рассуждений Сократ и Чужеземец приходят к следующим результатам:
„То искусство, которое действительно является царским, не должно само действовать, но должно управлять теми искусствами, которые предназначены для действия; ему ведомо начало и развитие важнейших дел в государстве, благоприятное и неблагоприятное для них время, и все прочие искусства должны исполнять его повеления. […] Если же обозначить одним именем способность того искусства, которое правит всеми прочими и печется как о законах, так и вообще о всех делах государства, правильно сплетая все воедино, то мы по справедливости назовем его политическим.” [Платон 1998; стр. 772-773]
„Итак, вот что мы называем завершением государственной ткани: царское искусство прямым плетением соединяет нравы мужественных и благоразумных людей, объединяя их жизнь единомыслием и дружбой и создавая таким образом великолепнейшую и пышнейшую из тканей. Ткань эта обвивает всех остальных людей в государстве – свободных и рабов, держит их в своих узах и правит и распоряжается государством, никогда не упуская из виду ничего, что может сделать его, насколько это подобает, счастливым“. [Платон 1998; стр. 779]
Прежде всего, стоит отметить, что труд Платона является не только первой работой, посвященной политике, но, больше того, работой ab initio, в которой совершается попытка определить политическое.
Необходимо выделить несколько важных элементов определения политического у Платона. Во-первых, он исходит из наиболее высокого иерархического положения политического искусства над всеми остальными в государстве. Во-вторых, по Платону политика показывает активную составляющую, т.е. не прочие искусства входят в политическую сферу, но политика захватывает прочие сферы. В-третьих, Платон отделяет политическое от государства, причем, политическое искусство управляет государством. В-четвертых, политика представляется Платону всеобъемлющим и объединяющим фактором, который предназначен для достижения блага в рамках государства.
Второй работой из Древней Греции, на которую ссылаются больше прочих, является труд Аристотеля „Политика”. Удивительно, почему именно Аристотель, а не Платон, привлекает внимание исследователей и его отмечают как первопроходца политологии. Ведь если рассматривать „Политику” с позиций определения понятия политического, то здесь Аристотель во многом лишь повторяет эвристики Платона о всеобъемлющей функции политического, о задаче политики в достижении блага, о наивысшем положении политического в иерархии деятельности:
„Поскольку, как мы видим, всякое государство представляет собой своего рода общение, всякое же общение организуется ради какого-либо блага (ведь всякая деятельность имеет в виду предполагаемое благо), то, очевидно, все общения стремятся к тому или иному благу, причем больше других, и к высшему из всех благ стремится то общение, которое является наиболее важным из всех и обнимает собой все остальные общения. Это общение и называется государством или общением политическим“. [Аристотель; эл. ресурс]
Примечательно, что Аристотель в отличие от Платона ставит знак равенства между государственным и политическим, чем предопределяет развитие представлений европейских исследователей о свободной взаимозаменяемости политического и государственного. Стоит отметить другую важную характеристику государства: Аристотель впервые применяет коммуникативный подход к пониманию государства (которое по Аристотелю равно политическому), называя последнее формой человеческого общения. Наиболее важным, на наш взгляд, достижением Аристотеля является уделение особого внимания человеку. Именно Аристотель назвал человека ζῷον πολιτικόν, детерминировав стремление человека к политическому существованию:
„Из всего сказанного явствует, что государство принадлежит к тому, что существует по природе, и что человек по природе своей есть существо политическое, а тот, кто в силу своей природы, а не вследствие случайных обстоятельств живет вне государства, – либо недоразвитое в нравственном смысле существо, либо сверхчеловек“. [Аристотель; эл. ресурс]
Политическое в Новое время
Европейское Средневековье, породившее и сосредоточившееся практически исключительно на христианской схоластике, безусловно, не могло создать среду для исследований политики. Ранние христианские мыслители долгое время ревностно отвергали труды Аристотеля, считая его носителем ложных языческих идей, затем схоластика с подобным рвением возвело Аристотеля в ранг главного философа. Причины, по которым политическое не стало предметом рассмотрения схоластиков, могут быть объяснены самой сутью средневековой мысли, заключающейся в слепом следовании определенных ранее постулатов.
Интерес к политике в Европе возникает в период Нового времени. Главными факторами обращения к политической сфере стали масштабные процессы: сначала религиозная реформация 16 века дала возможность иметь исследователю особое мнение, затем в результате Английской революции 17 века возникает пример реального существования другой организации государства.
Данные изменения отразились напрямую на восприятии политики европейскими философами Нового времени. Во-первых, политическое и государственное уравнялись в представлении европейцев, оба понятия стали синонимичны. Во-вторых, главной характеристикой политического, viz. государственного, был принят вопрос о власти. В-третьих, в работах Нового времени философы избегали обсуждения сущности политики, не уделяя внимание разграничению и выделению политического. Показательным в этой связи является „Политический трактат“ Бенедикта Спинозы, в котором он стремится описать, “каким образом должно быть устроено общество, там, где имеет место монархическое правление, а равно и там, где правят знатные, дабы оно не впало в тиранию и дабы мир и свобода граждан оставались ненарушимыми”[5], однако в самом тексте не только опускается дефинирование политической сферы, но сами слова с корнем -полит- используются весьма скупо.
Приведем несколько цитат из авторов Нового времени, подтверждающих описанные выше положения:
Гоббс. Левиафан:
„Политическими (иначе называемыми политическими телами и юридическими лицами) являются те группы людей, которые образованы на основании полномочий, данных им верховной властью государства“. [Гоббс; эл. ресурс]
И так как каждый человек или собрание, обладающие верховной властью, представляют два лица или, как чаще выражаются, имеют два качества: одно – естественное, а другое – политическое (например, монарх является носителем лица не только государства, но также человека, а верховное собрание является носителем лица не только государства, но также собрания), то государственными служителями являются не те, кто служит носителю верховной власти в его естественном качестве, а лишь те, кто служит суверену для управления государственными делами. [Гоббс; эл. ресурс]
Монтескье. О духе законов:
„Как жители планеты, размеры которой делают необходимым существование на ней многих различных народов, люди имеют законы, определяющие отношения между этими народами: это международное право. Как существа, живущие в обществе, существование которого нуждается в охране, они имеют законы, определяющие отношения между правителями и управляемыми: это право политическое. Есть у них еще законы, коими определяются отношения всех граждан между собою: это право гражданское“. [Монтескье 1999; стр. 15]
Руссо. О политической экономии:
Политический организм, взятый в отдельности, может рассматриваться как членосоставленный живой организм, подобный организму человека. Верховная власть – это его голова; законы и обычаи – мозг, основа нервов и вместилище рассудка, воли и чувства, органами которых являются его судьи и магистраты; торговля, промышленность и сельское хозяйство – его рот и желудок, которые готовят пищу для всего этого организма; общественные финансы – это кровь, которую мудрая экономия, выполняющая функции сердца, гонит, чтобы она по всему телу разносила пищу и жизнь; граждане – тело и члены, которые дают этой машине движение, жизнь и приводят ее в действие, и их нельзя ранить ни в какой отдельной их части так, чтобы ощущение боли не дошло сразу же до мозга, если животное находится в здоровом состоянии. [Руссо 2000; стр. 157]
Политическое в межвоенный период
Европейские философы вновь вернулись к рассмотрению политического в периоде между мировыми войнами. Здесь стоит назвать две выдающиеся работы германских авторов: текст Макса Вебера „Политика как профессия“ (1919) и доклад Карла Шмитта „Понятие политического“ (1928), в которых можно выделить некоторые общие тенденции. При определении политического Вебер и Шмитт, как их предшественники, опираются на критерии государства и власти, но их подходы во многом более радикальные, чем у философов Нового времени. Макс Вебер особо подчеркивает роль насилия в государстве, Карл Шмитт использует для определения политического оппозицию „друг-враг”. Такие подходы Вебера и Шмитта, однозначно, стоит объяснять переработкой эффекта жестокости Первой мировой войны.
Приведем определение политического Макса Вебера:
„Что мы понимаем под политикой? Понятие чрезвычайно широкое и охватывает любой вид самостоятельно руководящей деятельности. Говорят о валютной политики банков, об учетной политики Рейхсбанка, о политике профсоюза во время забастовки, можно говорить об образовательной политики городской или деревенской общины, о политике совета директоров союза, наконец, о политике умной женщины, которая жаждет управлять своим мужем. Такое широкое понятие, конечно, не является предметом нашего сегодняшнего рассмотрения. Мы хотели бы понимать сегодня под этим только: руководство или влияние на руководство политического объединения, а именно государства. Но что же является с позиций социологии „политическим" объединением? Что такое „государство"?! Это понятие также социологически не выводится из того, чем государство занимается. Нет ни одной задачи, которую не брало бы на себя там и тут политическое объединение, с другой стороны, нет такой задачи, о которой можно было бы сказать, что она в любое время полностью была бы характерна исключительно для тех объединений, которые сегодня обозначают как политические объединения, а именно для государства или для исторических предшественников современного государства. Наоборот, можно дефинировать современное государство социологически при помощи специального средства, которое характерно для него, как и для любого политического объединения: это средство – физическое насилие. „Любое государство основывается на насилии" – сказал в свое время Троцкий в Брест-Литовске. Это, в действительности, правда. Если бы существовали социальные образования, которым была бы неизвестно насилие как средство, тогда понятие „государство" отпало бы, и появилось бы то, что называют „анархией". Насилие, конечно, не является нормальным или единственным средством государства – об этом не может быть речи – однако насилие специфическое для государства средство. Как раз сегодня отношение государства к насилию особенно интимно. В прошлом самые различные объединения – начиная с родовой общины – знали физическое насилие как совершенно нормальное средство. Сегодня, напротив, мы должны сказать: Государство – это то человеческое сообщество, которое внутри определенного региона – здесь “регион” является отличительной чертой – претендует (с успехом) на монополию легитимного физического насилия для себя“ (Перевод – М.Б.)[6].
Как видно из представленной цитаты, Макс Вебер отделяет политическое от государственного, отводя политической сфере функцию управления государством. Однако для полного раскрытия политического Вебер обращается к разъяснению понятия государства, которое согласно автору является человеческим сообществом, обладающим правом на физическое насилие внутри определенного региона.
При этом, в практическом отношении Макс Вебер относит политическое почти исключительно к сфере власти:
„Когда об определенном вопросе говорят, что он является „политическим", когда о министре или чиновнике говорят, что он „политический" чиновник, или когда о решении говорят, что оно „политически" обусловлено, то имеется в виду всегда следующее: Интересы по перераспределению, получению и смещению власти являются определяющими при ответе на этот вопрос или обуславливают это решение или устанавливают сферу деятельности соответствующего чиновника. – Кто занимается политикой, тот стремится к власти – власти либо как средства на службе других целей – идеальных или эгоистичных – либо власти „ради нее самой”: чтобы насладиться тем чувством престижа, которое она дает“.
Для Карла Шмитта политическое, безусловно, связано с государством:
„Понятие государства предполагает понятие политического. Государство согласно сегодняшнему речевому употреблению является политическим статусом народа, организованного в территориальной замкнутости“. (Перевод – М.Б.)[8]
Однако, согласно Шмитту, главным критерием определения политического является оппозиция „друг-враг“:
„Любое религиозная, моральная, экономическая, этическая или любая другая противоположность превращается в политическую противоположность, если оно достаточно сильно, чтобы эффективно распределить людей на друзей и врагов. Политическое заключается не в борьбе самой по себе, которое в свою очередь имеет собственные технические, психологические и военные законы, но, как говорится, в поведении, определенном данной реальной возможностью, в ясном понимании собственной, определенной этим ситуацией и в задаче, правильно различать между другом и врагом“. (Перевод – М.Б.)
„Политическое может черпать свою силу из самых различных сфер человеческой жизни, из религиозных, экономических, моральных и прочих противоположностей; но оно не является собственной областью, а только уровнем интенсивности ассоциации и диссоциации людей, чьи мотивы могут иметь религиозную, национальную (в этническом или культурном смысле), экономическую и прочую природу, и которые в различные периоды времени влияют на различные соединения и разъединения“.
