Сам термин «сравнительное литературоведение» (littérature comparée) возникает во Франции по аналогии с термином Кювье «сравнительная анатомия» (anatomie comparée). Эта естественнонаучная ориентация продолжает быть значимой для французской компаративистики XIX века, получая свое развитие в трудах Ф. Брюнетьера и И. Тэна. Ближайшим источником сравнительного литературоведения является эстетика романтизма с характерными для нее принципами историзма и универсальности. Концепция романтической поэзии как синтеза всех литературных родов и искусств, поэзии и философии, литературы и особым образом понятого быта, энтузиазма и иронии готовит возникновение компаративистики.
Отказ от эстетических оценок, а также стремление к накоплению огромного фактического материала, объясняющего различные типы «произведенных» или «воспринятых» влияний характерны для работ известного французского компаративиста П. Ван Тигема.
Принципиальный вклад в развитие сравнительного литературоведения внес русский ученый, академик А.Н. Веселовский, создавший здание «исторической поэтики», а с ним вместе и новые пути исследования фольклора и древней литературы. От А.Н. Веселовского идет в отечественной науке ряд важнейших традиций. Концепции А.Н. Веселовского развивает В. М. Жирмунский – один из основоположников отечественного сравнительного литературоведения.
К важнейшим идеям современного сравнительного литературоведения относится принцип равноценности актов воздействия и восприятия. Точнее, следует говорить о едином процессе «воздействия-восприятия». «Воздействие» и «восприятие» – еще один пример действия прямых и обратных связей в искусстве.
Второй принцип сравнительного литературоведения указывает на наличие «встречных течений» (А.Н. Веселовский) как условие восприятия. «Воспринимающая среда» и воспринимающий автор должны быть подготовлены к усвоению внешнего импульса. Тогда постепенно из внешнего фактора он превращается в фактор внутренний. В процессе восприятия задаются «свои вопросы», намечается своя линия переработки, «пересоздания» материала.
Для сравнительного литературоведения большое значение имеет вопрос о владении иностранными языками. Это определяет круг источников, на которые мог опираться автор (критик или читатель). Если автор не знает данного иностранного языка, то он должен воспользоваться переводами. Сказанное вовсе не означает, что такое восприятие будет поверхностным или примитивным. Плохой перевод иногда очень много дает художнику, открывая простор его воображению. Начинается процесс «договаривания», «досказывания», сотворчества.
Предметом сопоставительного анализа становится также сопоставление сходных (или контрастирующих) жанровых структур, композиционных схем, типов конфликта, сочетаний мотивов и тем, способов построения и расположения персонажей. При этом необходимо помнить о принципиальной полигенетичности литературных явлений, часто восходящих одновременно к множеству разных источников. Обнаруженное сходство не следует абсолютизировать. В ходе
анализа необходимо ставить вопрос о системе сходств и отличий, о том художественном смысле, который это сопоставление приоткрывает.
В XX веке, в эпоху усиления межнациональных контактов и нарастающей глобализации, возникает новая фаза компаративистики. Опираясь на представления об интертекстуальности, современные исследователи принципиально отходят от представления о генетических и типологических связях. Исходным пунктом служит утверждение о том, что текст не способен к «репрезентативности», то есть не может «представительно замещать» ни реальность, ни какой-нибудь другой текст». Современная компаративистика не может ограничиваться одним текстом одного автора, но стремится к охвату всех текстов, которые «сконденсированы» в изучаемом тексте. При этом текст рассматривается как «палимпсест», то есть разговор со всеми другими текстами, с которыми «они» (и автор, и текст) соприкасались в течение своей жизни.
Композитор А. Шнитке выдвигает мысль об «абсолютной», «внеассоциативной ценности произведения», которая не сводится к игре цитат. В этой точке расходятся устремления современных компаративистов. Одни понимают «интертекстуальность» как шаг вперед в понимании литературных взаимосвязей, как вхождение компаративистики в контекст современной семиотической культурологии. Другие, как уже отмечалось, отсекают целый ряд уровней, выдвигая тезис о «нерепрезентативной природе художественного слова».
